Владимир Путин заявил, что не верит, что противоречия вокруг американской системы ПРО могут быть преодолены в рамках существующей концепции этой системы, принятой на вооружение в США.
Завершившийся недавно саммит НАТО в первую очередь интересен тем, что ставит жирные точки в целом ряду красочных мифов, которыми жила и живет Европа. Ряд из них уже виден неподготовленному зрителю, часть еще остается предметом публичной политики.
Первый из них – миф о «свободной и единой Европе», который уже несостоятелен не только по содержанию, но и по форме. Размещение инфраструктуры ПРО на территории Германии, которая имела потенциал перевести экономические амбиции в политические, связал будущее Европы с волей администрации США.
Существующий формат Единой Европы и так был болезненным и чахлым ребенком наднациональной инфраструктуры европейского пространства, которая никакого объединяющего начала, прямо скажем, в действительности не несла. Прямой итог Бреттон-Вудской системы, созданная как инструмент управления американскими инвестициями и европейскими финансовыми потоками, инфраструктура единой Европы – ЕЭС, МВФ — закономерно провалила все интеграционные проекты, став рассадником наднациональной бюрократии.
Распад Восточного блока, и двуполярной системы мира, давший второе дыхание евроинтеграции, предоставил исторический шанс появлению нового геополитического игрока – Европы, не только единой, но и по-настоящему независимой. Объединение Германии принесло европейскому пространству, если не лидера, то новый центр сил, формально свободный от полукабальных обязательств фактической оккупации США. Сейчас можно сказать, что исторический шанс не был использован. Курс на экстенсивное развитие, закономерно привел к параду национализма лимитрофов, которых в едином пространстве кроме экономических бонусов ничего не держит.
Идеологическая пустота, отсутствие объединяющей, содержательной идеи заложило под конструкцию единой Европы мину, которая сработала при первых признаках кризиса. История ЕС доказывает, что большинство ее членов рассматривали формат «Единой Европы» с позиции узко-эгоистичных, национальных интересов. Франция видела в ЕС инструмент повышения собственного геополитического влияния, лимитрофы искали политических и экономических преференций. Исключение составляет Германия, чья поразительная политическая наивность позволила участникам проекта паразитировать на идеях единства целое десятилетие.
Похожие тенденции просматриваются и в НАТО. Созданный как гарант влияния США на европейском пространстве в противовес ОВД, атлантический союз остался проводником американской политики и в постсоветские годы. Прошедшие за последние 20 лет военные акции, реализованные преимущественно руками европейских стран, нанесли Европе столько вреда, который и сравнить то не с чем.
Второй миф – это безопасность Европы. Жестокой реальностью для европейского общества стала окончательная милитаризация европейского пространства. И это при том, что в Европе нет конфликта интересов, который бы требовал или подразумевал военного решения.
США до сих пор держит на территории Европы тактическое ядерное оружие, общее количество которого насчитывается около 200 единиц. Эта ненормальная ситуация была окончательно закреплена на заседании министров иностранных дел стран НАТО в 2011 году. Заявляя о сдерживающем факторе, представители стран почему-то боятся задать себе вопрос — против кого направлена эта мера, и насколько она оправдана в условиях отсутствия контроля над ядерным вооружением на собственной территории.
Инфантильность как форма политического мышления европейцев была закреплена решением о размещении структуры ПРО. Никому не показалась угрожающим положение, когда на территории Европы создается военный плацдарм ракетно-ядерных сил, нарушающий паритет сил и совершенно чуждый интересам европейских стран.
Третий миф – Будущее Европы как субъекта мирового пространства. Откровенно говоря, будущее Европы неясно даже самым отъявленным оптимистам. В данном случае суть в том, что европейский истеблишмент не видит адекватной картины настоящего и не может сформулировать свое будущее. Проблема Европы не уникальна и не нова, заключаясь в отсутствии цивилизационной формулы – набора характеристик, требований, сверхцелей, которые бы объединяли, спаивали национальные государства в единую общность. Европа предпочла вообще не ставить перед собой таких задач, фактически отказавшись от собственной геополитической миссии. Попытки трансформировать себя в атлантическую модель столь же наивны, как и бессмысленны.
Вызвано это в первую очередь узко американскими принципами атлантической стратегии. США никогда не ставили перед собой глобальных целей по управлению миром, политически игнорируя все, что лежит за пределами Западного и Восточного побережья. В этом смысле, американская политика являет собой классическую капиталистическую модель, где определяющую роль играет (американская) экономика, а остальное уже надстройка.
Сейчас США реализуют вполне понятный и приземлённый план модели всевластия, которая исключает возможности получения удара возмездия. Система ПРО занимает в этом замысле центральное место. Америка прямо заявляет об отсутствии у правящего класса, какого-либо чувства интереса к вопросам дальнейшего развития мировой цивилизации, оформив свое отношение концепцией «борьбы с деспотией». Универсальность модели, заключается в полном карт-бланше по методам и географии действий, одновременно снимая какую – либо ответственность за последствия.
Сознательное упрощение подходов и игнорирование глобальной ответственности лишает возможности быть причастным к американской модели. Из слепой приверженности сугубо чуждой стратегии атлантизма, за всю свою современную историю европейские державы не получили никаких бонусов. Напротив, в соответствии с законами жанра, триада действительно актуальных европейских проблем — международная организованная преступность, наркотраффик, терроризм — пришла в Европу как прямое следствие курса проамериканской политики. Разгром Югославии в итоге дал резкий скачок роста этнических преступных группировок, компания в Афганистане принесла вал наркотраффика в Европу; события на Ближнем Востоке и агрессия в Ливии – неконтролируемый рост нелегальной эмиграции и, в ближайшей перспективе, инфильтрацию террористического салафитского подполья.
Проблемы стратегических подходов
Первая причина системного кризиса европейской цивилизации вполне очевидна: Европа, до сих пор живет в формате холодной войны, как по форме, так и по содержанию. Текущая политическая архитектура якобы единой Европы не может стать цементирующим каркасом, так как создавалась совершенно для других целей и в другое время.
Содержание формулы «Единой Европы», думаю, неизвестно до сих пор и самим европейцам. Отсутствие набора требований — проще говоря, что такое европеец, — привело к ожидаемому этническому расслоению, и общей деградации европейского общества. Проблема «провала политики культурализма» на самом деле надуманна — эмигрантам, так никто и не предоставил необходимый набор требований «как надо», руководствуясь наивными надеждами, дескать, ну они сами разберутся. В итоге Европа получила городские этнические анклавы с глубоко эшелонированной преступной, террористической инфраструктурой, последствия чего державам еще предстоит испытать.
С другой стороны, на дрожжах социально-экономических проблем растет этнический национализм, который последовательно подминает под себя консервативный политический формат. Получается ситуация политического тупика – когда левое крыло занимают не имеющие стратегической программы социал-демократы, а правое – националисты. Идеологический вакуум закономерно приводит к ситуации политического кризиса.
Вторым глубоко ошибочным моментом является стремление смотреть на действительность глазами победителя холодной войны. Напомним, в этой необъявленной войне Европе отводилась роль предмета геополитической борьбы без каких-либо шансов на выживание в случае конфликта. Стремление к подобной модели сейчас — главный и окончательный признак деградации европейского правящего класса.
Третья проблема — беспредметный, поверхностный подход, отсутствие общественной и государственной экспертизы предлагаемых «коллективных» подходов. Ситуация с ПРО в данном случае выступает «эталоном» отрыва европейского правящего класса от действительности. Говоря о «южной» угрозе, никто даже не додумался подсчитать радиусы поражения ракетного оружия, смоделировать сценарии возможных кризисных ситуаций.
Четвертая ошибка — предвзятое, зачастую высокомерное отношение к России, которое базируется опять же на ущербной логике «победителей». Складывается парадоксальная ситуация, когда руководство РФ выступает большими европейцами, чем сама Европа, призывая последних к выработке самостоятельной позиции. Сейчас подходы к России колеблются от стремления ослабить РФ за счет агрессивного салафитского давления, до полного отказа от возможного сотрудничества.
Аморфная структура ЕС, отсутствие единой цивилизационной модели, привели к парадоксальной ситуации, когда общий, пусть и декларативный курс определяет не центр, а окраины – лимитрофы, лишенные исторического прошлого, и стратегического будущего как такового. Это тупик Европы, в который наднациональные бюрократы сознательно завели свои страны — избрав субдоминантный курс, занимаясь имитацией деятельности, совершенно отрицая общеевропейскую повестку дня.
Высказанные тезисы подтверждаются последними событиями – встречей лидеров мировых держав на G20 и прошедшим в Москве заседанием «иранской шестерки» по ядерной проблеме. Ситуация крайне любопытна контрастами, и демонстративным дисбалансом, очевидным даже постороннему зрителю. Большая двадцатка превратилась в поле молчаливого противостояния Путина и Обамы, где европейские страны состояли на положении бедных родственников. К сожалению, в очередной раз можно констатировать (в какой уже раз) упущенную возможность европейской дипломатии внести новый, фактически независимый подход к решению мировых проблем.
Сейчас, в ситуации практически полного отсутствия общей повестки между Россией и США, пусть и декларативный, но вызов европейцев был бы позитивно воспринят обеими сторонами, как предмет дальнейшего диалога. Механическое повторение атлантических тезисов не может вызвать у оппонентов ничего кроме раздражения, не принося никаких бонусов от США.
Это прекрасно показала и недавняя встреча «иранской шестерки», в ходе которой Иран прямо дал понять, что не рассматривает эту площадку как перспективное направление для диалога. Отсутствие содержательного начала показало отсутствие каких-либо заявлений сторон по итогам встречи. Для Европы это еще один шаг в скатывании вниз в мировой системе статусов. Эту данность подчеркнуло заявление иранской стороны, где говориться, что возможность новой встречи шестерки международных посредников по иранской ядерной проблеме не рассматривается. В принципе ситуация с Ираном – это лакмусовая бумажка адекватности европейской политики на международной арене. Ситуация, где Европа выступает главным субъектом, а сама ядерная проблема является краеугольным камнем идеологии европейской ПРО, как локомотив, толкает в спину ведущие державы к выработке своей позиции. Это требование, идущее на грани физического выживания, когда дипломатическое словоблудие равносильно поражению. Жесткий, но справедливый вердикт иранской делегации, которым в недосуг упражняться в реверансах, подтвердил печальную истину – текущая система европейских элит не предполагает появления внятного, независимого подхода в решении проблем собственной безопасности.
Перспективы и цели
При всех своих недостатках, Европа обладает одним, стратегическим и неоспоримым преимуществом – цивилизационной социокультурной моделью. Европейский путь развития – единственный возможный сценарий прогресса для всех стран мира. Альтернатив этому нет, и в ближайшей исторической перспективе не предвидится. Огромный культурный, научный багаж Европейской цивилизации делает ее общемировой ценностью. Отказ от собственной роли в обозримой исторической перспективе выкинет на обочину текущие наднациональные элиты Европы и современные несовершенные схемы.
Главная цель Европы сейчас – осознать свое ведущее место и роль в мировых процессах. Для России появление независимой Европы – в лице нового лидера, сильного экономически и самостоятельно политически, является одним из приоритетов внешней политики. Демилитаризация европейского пространства, объединение усилий по решению общей триады проблем – (терроризм, наднациональная преступность, наркотрафик), ликвидация националистической истерии лимитрофов – общие цели, объединяющие Россию и Европу.
Немаловажным вопросом остается выработка общего стратегического курса развития Евразийского пространства. Нужно быть готовым к возрастающему социально-экономическому давлению со стороны стран Исламской и Индо-Китайской цивилизаций. Это объективная реальность, также объединяющая Россию с Европой.
Угрозы
Наиболее актуальной угрозой сейчас является перспектива окончательного демонтажа ракетно-ядерного паритета, за счет ввода американской ПРО. Это проблема общемировая, так как последствия агрессивной политики США, в отсутствии каких-либо ограничителей могут быть катастрофичны в глобальном масштабе. Сейчас, на территории стран Центральной и Западной Европы формируется ракетная инфраструктура, несущая прямую военную угрозу России. Эта ситуация, где интересов, ни прямых, ни косвенных у причастных держав нет, делает Европу заложников политики США, которые в свою очередь не чувствует себя чем-либо обязанными миру.
Итоги
Декларативность, отсутствие экспертного анализа и полное отсутствие чувства ответственности по базовым вопросам государственной политики закономерно привели к тому, что Европа как геополитическая единица остаётся объектом интересов США, и потенциальным полем военного столкновения. Слепота европейского истеблишмента поражает вдвойне, если вспомнить события 20летней давности, когда в схожей ситуации размещение тактических ракет «Першинг» привело к масштабному политическому кризису.
Отсутствие какой-либо гражданской рефлексии «снизу», и политическая безответственность «сверху», привело к ситуации, когда ситуация Катастрофы неизбежна. Вопрос только времени, и условий протекания. Поразительная слепота европейского истеблишмента, живущего в какой-то параллельной вселенной, позволяет поставить вопрос о неизбежном переформатировании политического класса Европы, понятии Европейского пространства и Европейских ценностей. Проблема будущего Европы – чей национальный класс, окажется наиболее жизнеспособным и даст новую жизнь общей конструкции.
Неприятной для Европы реальностью стало то, что дела Европейские будут решаться в обозримой перспективе за пределами материка, в рамках узкого двустороннего российско-американского диалога. Игнорирование саммита НАТО и Большой Восьмерки – не пощечина Б.Обаме как поспешили интерпретировать действия президента России некоторые наблюдатели, а констатация, что европейские страны более не хозяева в своем доме. Россия закрыла для себя общеевропейскую повестку в том формате наднациональных конструкций, которые сейчас и определяют скорый закат ЕС.
Новая конструкция вырастет на естественных геополитических амбициях, успешно похороненных на текущем этапе системой принятия решений в НАТО и ЕС. Экономический потенциал Германии, разочарование общества пустым по содержанию курсом А.Меркель, финансовые инвестиции, вложенные в экономики лимитрофов, все это локомотивом толкает державу к критическому осмыслению своего места и роли в стремительно меняющейся ситуации.
Перед германской элитой сейчас стоит непростая задача выйти из тени от англо-саксонской либеральной идеи и американской управленческой надстройки, создав условия для подлинной политической независимости.
Россия, как международный игрок, несмотря на все симпатии первых лиц страны к Германии, в евроинтеграционный дискурс никак не вовлечена. Налаженные, глубокие двусторонние проекты идут параллельно, вне общего идеологического контекста. Сейчас сама ситуация вынуждает РФ к перемене принципов деятельности, выработке стратегического курса на продавливание идей новой Европы в умах и сердцах непубличных, скрытых от медиа элит. Сейчас Германия, как экономически центр, стала заложником регрессионной природы текущей европейской модели, неся груз чужих ошибок и национального эгоизма.
В силах России указать на очевидные противоречия интересов абстрактного европейского сообщества и ФРГ, мотивировать к формированию собственной, позиции по европейским проблемам, предлагать решения в рамках двусторонних отношений. Структура ЕС и НАТО достаточно рыхлая и вполне реально, даже по меркам отечественной дипломатии, вывести вопросы безопасности из тупикового формата диалога с наднациональными институтами на двусторонний уровень.
Уже сейчас надо готовить фундамент нового европейского дома, чтобы на смену дряхлой, субдоминантной, регрессирующей системе пришел жесткий, агрессивный евразийский союз.
Читайте также: Немцам ампутировали мозги!