После окончания Второй Мировой войны в общественном мнении многих стран стало господствовать чувство гордости и удовлетворенности национальным сопротивлением нацизму. Подпольные движения в оккупированных странах Европы считались теперь центрами героической борьбы с бесчеловечными оккупантами, их деятельность неимоверно раздувалась. Такое положение в исторической науке сохраняется до сих пор. В итоге историческая реальность представлялась, как конфликт белого и черного: черным считались немцы, светлым, чистым, белым — движение Сопротивления. Это стало своеобразной общественной нормой: оказывается, буквально все оказывали сопротивление нацистам — кроме, конечно, коллаборационистов, которые, якобы, были в меньшинстве.
Но систематические исследования опровергают эти представления. Во-первых, сопротивление народов Европы было лишь ограниченным действием и довольно быстро в значительной своей части угасло. Европа была оккупирована нацистской Германией, в основном, с 1939 по 1941 годы. В 1939 году была завоевана Польша, в 1940 — Франция и часть скандинавских стран, в 1941 году — Балканы. Однако движение Сопротивления в этих странах стало влиятельным фактором только к концу войны, через несколько лет. Даже большинство серьезных антифашистских восстаний вспыхнуло в Европе лишь к концу войны, незадолго до освобождения восставших районов армиями союзных войск. Приведем только два примера.
Варшавское восстание, организованное Армией Крайовой под руководством генерала Тадеуша Бур-Коморовского, началось летом 1944 года. К тому времени Красная Армия находилась уже под Варшавой. А восстания французских подпольщиков начались, в основном, уже после высадки в Нормандию десанта стран-союзниц 6 июня 1944 года. Да и в самом Париже восстание началось 19 августа, лишь за 6 дней до того, как силы «Свободной Франции» под командованием генерала Леклерка вошли в город.
Одной из причин этого явления стало то, что в науке называют «историческим временем» — временем, необходимым для совершения людьми усилий, потребных для достижения поставленной ими исторической цели, для свершения некоего исторического действия. Попросту говоря, подпольные организации не могли возникнуть, что называется, в один день: всегда существовал определенный промежуток времени между оккупацией и созданием подпольного Сопротивления. Партизанская война требует создания организационной базы, сбора оружия, проведения других подготовительных мероприятий. В этом кроется одна из причин того, что сразу после начала оккупации подпольные движения многих стран не имели серьезного влияния.
Другой причиной слабого сопротивления немецко-фашистским захватчикам были особенности менталитета подавляющего большинства европейских народов. В Европе считалось, что оккупант имеет право на принуждение побежденных. Вследствие этого точное исполнение приказов немецких уполномоченных лиц превратилось как бы в общепринятую норму. Здесь уместно провести параллели с наполеоновскими войнами. Когда Наполеон захватил почти всю Европу, то сопротивление ему в форме партизанских войн оказали только в России и Испании. Народы остальных европейских стран сидели тихо, как мышь под веником, и не дергались. Неприятие любого нарушения законности и порядка, даже если закон и порядок установлен лютым врагом, сыграло со многими носителями европейской ментальности злую шутку. Так, в Минском гетто наряду с белорусскими евреями содержались их соплеменники из стран Западной Европы, включая Германию. И вот, несмотря на то, что всех узников ждал один печальный конец, в разных формах сопротивления угнетателям участвовали, как известно, только местные евреи, так называемые ост-юден. Западные же их собратья целиком полагались на Его Величество Закон, от кого бы он ни исходил. В итоге процент западноевропейских евреев, выживших в условиях Минского гетто, был равен нулю.
Можно привести и другой пример. Голландские евреи полагались на голландцев, на законы государства, они доверяли практике жизни цивилизованного общества и оказались в тупике, когда против них опять-таки выступил Закон, согласно которому законопослушные голландцы взяли под козырек перед оккупационной администрацией и с чистой совестью начали выдавать своих еврейских соседей на расправу СС. Поэтому неудивительно, что из 140 тысяч евреев Голландии в самом начале оккупационного режима около 100 тысяч погибло.
Словом, весь первый период оккупации европейских стран отмечен приспособлением и сотрудничеством с нацизмом. Все это было следствием катастрофического восприятия народами этих стран военного поражения, а также господствовавшего тогда представления о несокрушимом превосходстве Германии в Европе. Сотрудничество с нацизмом в оккупированной Европе зашло так далеко, что стоит процитировать слова обергруппенфюрера СС Бергера, который руководил департаментом по военному набору. Вот его слова: «Руны победы (СС) могут носить только люди, способные служить в СС и рожденные в Германии или других германских странах; все другие отделения СС, состоящие из других народов, носят на воротнике свои национальные знаки отличия. Было бы нелепо навязывать иностранцам руны СС, так как это подчеркивало бы, что речь идет о наемниках. Если же они будут носить национальные знаки отличия, это подчеркнет тот факт, что они сражаются за свою личную свободу и за свою страну». Наверное примерно так и рассуждали латышские и эстонские легионеры СС, сжигая белорусские деревни на Витебщине, уверовав, что делается это во имя высших государственных интересов Латвии и Эстонии.
Из двух тысяч охраны Варшавского гетто самих немцев было только 120 человек, да и то они непосредственно в расстрелах не принимали участия. Роль экзекуторов взвалили на свои плечи литовцы — 900 человек, украинцы — 300, поляки — 200, и далее по убывающей венгры, хорваты, словаки и так далее. И если у немцев подход к евреям был функционально-механическим, т. е. — без приказа не стрелять, то литовских палачей от расправы с еврейскими жертвами сдерживала лишь боязнь дисциплинарного взыскания со стороны вышестоящего немецкого руководства. Многие серьезные исследователи, в том числе и израильские, считают, что в уничтожении шестимиллионного европейского еврейства принимало участие только 15% немцев, остальные 85% палачей приходятся на другие народы Европы, в большинстве своем это были литовцы, латыши, эстонцы и хорваты.
Исключение же в общем хоре повального подхалимажа перед Гитлером составила лишь Югославия, точнее та часть, где жили православные сербы и черногорцы. Всем известно, что исключение лишь подчеркивает правило. Да и сама партизанская война на Балканах имела свои особенности. На части югославской территории было создано независимое Хорватское государство, союзное нацистской Германии. С самого момента создания своего государства хорваты, движимые жаждой мести за прошлые обиды, стали поголовно уничтожать православных сербов и, попутно, цыган с евреями. Зверства хорватов по отношению к сербам вызвали возмущение даже немецкого командования. Немецкие генералы справедливо опасались, что действия союзников лишь будут способствовать развертыванию партизанского движения на Балканах. Так оно и случилось.
Первыми за оружие взялись бывшие офицеры королевской югославской армии под командованием православного священника Момчило Джуича, которые придерживались монархических и антикоммунистических взглядов, но объектами их нападений стали отнюдь не немцы, а хорваты. Самое интересное в этой истории, что первоначально оружием и провиантом партизанский отряд Джуича снабжали итальянские офицеры из оккупационной итальянской армии. И лишь после нацистского вторжения в СССР летом 1941 года начало организовываться и коммунистическое подполье под руководством Тито. Сила этого движения постепенно росла, оно стало главным в Сопротивлении. Но по-настоящему влиятельным оно стало лишь через два года, после капитуляции Италии в сентябре 1943 года и Тегеранской конференции (28.11.43 — 1.12.43). Только после этих событий Великобритания стала снабжать партизан Тито снаряжением и оружием, а британская официальная делегация была сброшена на парашютах в горную резиденцию Тито.
Итак, как видим, на всем театре военных действий Второй Мировой войны, за малым исключением, Европа была всего лишь зрителем, наблюдая за игрой актеров из зала. Принцип наблюдения был такой: кто победит, тот и получит аплодисменты и зрительские симпатии.
В качестве эпилога нашего повествования послужит отрывок из злого стихотворения советского поэта Б. Лихарева. Стихотворение было написано в 1942 году, когда Европа, уподобившись игроку на скачках, сидела — гадала, на какую лошадь поставить.
«Умри же!
Пуля просвищет, и меньше одним!
Узнай, что значит русский гнев.
Мы не Париж, не Дания,
И, вся от страха побелев,
Ты будешь выть, Германия!»
Александр АЛЕКСАНДРОВ
Читайте также: Борьба французов с немецкими оккупантами на первый взгляд как будто не видна. На второй и третий тоже не видна
